В детстве это казалось волшебной игрушкой, предметом из другого мира. Деревянный столб, пустой внутри, выше меня. Врезанный бинокль. Тугие ручки по бокам: одна пара — настраивать фокус, другая — тянуть бесконечную ленту проволочных рамок, уходящих вниз в темноту.

Старый коротенький провод с медной вилкой еле дотягивался до ближайшей розетки. Зажигалась лампа. Чтобы свет бил не только сзади, надо открыть верхнюю крышку, там зеркальце. (Нужно было куда-то деть корзинку со всякой пыльной мелочью — катушкой с нитками, брелком «2001 Год Змеи», бумажной иконкой).

Интересно, ставили ли меня на подставку? Или я сам находил что-то, чтобы мои глаза доставали до окуляров? Я утыкался носом в дерево, иногда так сильно, что сбивал фокус.

Меня завораживали эти фотографии. Вот парк Горького. Девушка с веслом еще на месте. Кто рядом с ней? Следующая пара. Кинотеатр «Последние новости». Следующая пара. Мужчина и женщина улыбаются. Дальше. Огромные портреты Сталина и Ленина. Дальше. Парашютная вышка со снимков Родченко. Дальше. Кто-то на море. Это прадед снимал прабабушку? Дальше. Три женщины в нижнем белье лежат на пляже, рядом ребенок. Это моя бабушка-младенец? Я не знал никого на этих снимках, и сейчас могу только догадываться.

Фотографии были сделаны на специальный стереофотоаппарат — между отпечатком справа и отпечатком слева есть небольшая разница, и этот сдвиг дает эффект пространства. Лампа просвечивала пленку сзади, зеркальце освещало спереди. Лампа быстро нагревала воздух внутри стереоскопа, ободки окуляров становились мокрыми, поднимался сладкий запах пыли.


Я не спрашивал, откуда эта вещь.


Прадед работал в НКВД, потом служил в СМЕРШе. Кажется, стал майором.
Несколько лет после войны они с женой жили в оккупированной Вене, дочка пошла там в первый класс. Их поселили, по рассказам, в каком-то особняке.

Когда уезжали, они забрали из особняка очень много вещей: стеклянные шкафы для посуды, постельное белье, стеклянный ларец, где на золотой подставке, друг над другом стоят хрустальные рюмки. Драгоценности, фарфор, фортепьяно. Стереоскоп?

Как они везли эти вещи? Кто разбирал стеклянные шкафы, как их упаковывали? Сегодня, чтобы отправить домой стиральную машину, достаточно принести ее в СДЭК.

Когда прабабушка Рая в 1937 году вышла замуж за прадедушку Сашу, уже лейтенанта НКВД, и переехала с ним в отдельную квартиру, родственники говорили: «Рая в раю».

Чья это была квартира? Может быть, стереоскоп остался в ней от предыдущих жильцов?

В любом случае я знаю, что он не был куплен, подарен, выигран, найден на помойке или передан по наследству.

Google lens нашел для меня похожий: фабрика волшебных фонарей и оптических слайдов «Eliajah Mazo», Франция.

Я пытался найти хоть что-нибудь, что рассказало бы мне об этой вещи.
На нем нет опознавательных знаков, кроме еле заметной цифры 3 рядом с зеркальцем, а на тыльной стороне плотно сидящего ящичка для запасных рамок — надпись карандашом: «A 200 vues vera» — что значит: «200 просмотров».

И подпись — Deajon.


Я представляю


Александр Григорьевич с Раисой Михайловной сидят вместе за столом, аккуратно вытаскивают фотографии предыдущих владельцев. Проволочная рамка открывается легко, как семечка: надавить, потянуть, картонка выпала. И так двести раз.